Спортивное величие — это нечто очевидное, проявляющееся в движениях и действиях самых одаренных атлетов мира. Мы научились описывать его поэзию: эти спортсмены мощны, динамичны, они выходят за рамки обычного.
Однако гораздо сложнее описать *отсутствие* величия, ведь оно не должно быть чем-то само собой разумеющимся или постоянным. Когда его нет, и мы видим, как профессиональные спортсмены играют просто хорошо, средне или даже хуже, это редко вызывает много комментариев. Описывать отсутствие величия — всё равно что описывать отсутствие запаха; фраза «Здесь ничем не пахнет» кажется немного странной. В обоих случаях мы просто ожидаем базового уровня и комментируем только выдающиеся отклонения.
Но когда ты обладатель «Харт Трофи» и находишься в расцвете карьеры, будучи одним из самых высокооплачиваемых игроков лиги, наблюдателей можно простить за ожидание проявления хоть какой-то доли величия. Когда ты зарабатываешь 11 миллионов долларов в год и откладываешь подписание контракта на сумму, более соответствующую уровню величайших игроков лиги, болельщиков также можно простить за удивление, если даже крупица этого величия не проявляется.
В случае Остона Мэттьюса и Митча Марнера это «отсутствие величия в больших матчах» висит как пустота, черная дыра, которая поглощает все остальные истории, сюжеты и беспокойства, витающие вокруг «Торонто Мэйпл Лифс». Фанаты и аналитики с трудом могут указать на конкретные моменты и сказать: «Вот что вам следовало сделать иначе». Ведь, подобно гениальным композиторам, именно эти игроки должны видеть музыку игры до того, как ее услышат все остальные.
Мы не знаем, ведь именно вы считаетесь великими.